Когда я жила в общежитии в институте, то готовила ужин сама, потому что есть то, что приготовили другие, не могла. Так и пошло, что у друзей и на работе готовила всегда я, и мне это доставляло настоящее удовольствие.

Закончив институт по специальности социальный педагог, я пошла работать в Благотворительный фонд "Детская больница", занималась реабилитацией детей, перенесших ожоговую травму. И именно там коллеги по работе стали шутить, что мне нужно открыть свое кафе. Я относилась к этому именно как к шутке. Где взять денег на открытие? И как я, закончившая институт с красным дипломом, вся такая правильная отличница и воспитанная в приличной семье девушка, вдруг брошу все, чему училась, и буду готовить эклеры на кухне? Но признаться честно, сразу после университета я стала задумываться о собственном деле, потому что понимала, что не хочу всю жизнь выполнять чьи-то поручения.

Когда мы познакомилась с будущим мужем, я ушла из фонда в банк, но продолжала готовить. В этот период я поняла, что больше всего мне нравится делать именно кондитерские изделия. Это понимание превратилось в манию. Я все время пекла, но мне надо делать это именно для кого-то, для себя почти не готовлю. Я люблю сам процесс. Мне нравится все: резать, мыть, чистить, обрабатывать, получать из разных продуктов единое, гармоничное целое в результате. Люблю думать о новом блюде, в голове видеть его, чувствовать вкусовыми рецепторами. Это какое-то магическое ощущение. Кулинария – это акт творчества, созидания, рождения нового.

Помогла, как ни странно, случайность. Мы искали, где купить электрическую лампочку, а нашли магазин "Шоколатье". Он официально даже еще не открылся, работал в тестовом режиме. Я сначала подумала, что это просто магазин бельгийских конфет ручной работы, и даже не хотела в него заходить, но увидела сквозь дверь плакат, на котором было написано "все для работы с шоколадом". Мы ушли оттуда с 5-ти килограммовой плитой шоколада Cacao Barry темный и пакетом какао. На следующий день я сделала свои первые шоколадные трюфели. На тот момент о трюфелях я знала только то, что надо сливки смешать с шоколадом и остудить. Все. А дальше я шла методом проб и ошибок, подбора продуктов, экспериментов с пропорциями и технологией приготовления, и в результате они стали именно такими, какими и должны быть, на мой вкус.

Когда я собиралась подавать документы на ИП, подключился мой двоюродный брат и предложил делать этот проект вместе. Шоколадные конфеты ручной работы тогда были новым веянием, никто не пробовал настолько свежего трюфеля. Вот и появилась та самая уникальность, которая привлекла людей в проект. Мы с братом открыли ООО "Хороший день". Брат нашел место, где мы арендовали кондитерский цех и витрину за процент "от входа". Это была кафе-столовая в БЦ на Донском проезде. Большая территория, большой поток людей. Сначала на витрине появились конфеты. Были дегустации, акции, и довольно быстро витрина заполнилась и кондитеркой. Почти 2,5 года мы работали именно в таком формате. Брат занимался деловой частью работы: документы, бухгалтерия, налоговая, пенсионный и все остальное. Я занималась производством. Сначала сама, потом уже были наемные кондитеры, но я каждый день была в цехе и сама продолжала готовить.

Постепенно наша кондитерская витрина развивалась, и в какой-то момент мы поняли, что пришло время, – надо открывать свое кафе. В этот момент знакомые предложили выкупить у них как готовый бизнес убыточное кафе. Так в нашем распоряжении оказалось маленькое уютное кафе на Первомайской улице.

Еще меня очень расстраивала наша русская культура потребления. В России купят скорее 1 кг печенья за 100 рублей, чем две офигенные печенюшки за ту же стоимость. Не надо есть много, надо есть качественно. Натуральные продукты лучше химии и порошка. Но это не объяснить, не донести до среднестатистического потребителя. Ему не важны вкус и качество, он смотрит на цену и количество. Одно из самых чудесных моментов в работе со столовой-кафе – это когда получалось соотнести качество и цену так, что мою витрину сносили. Эклеры, кольца, тортики, макаронс, конфеты улетали в один миг. В Москве есть прекрасные кондитерские, но цена в 400 рублей за один десерт или 300 за эклер – это невозможно. Я бы хотела, чтобы десерты и торты стоили в районе 250-280 рублей за порцию, а эклер – 80 рублей.

Мой рабочий день длится от 6 до 12 часов. В пиковые дни до 18.00. Закупками занимается муж или курьер, если нет возможности и времени доехать самой. Я не устаю от рутины, потому что даже самый обычный тортик, даланный 100 тысяч раз, все равно индивидуален. Особенно в наше санкционное время. Сейчас не знаешь, какой продукт покупаешь и как он себя поведет.

Я очень скучаю по атмосфере кафе: по клиентам, по движению, по драйву. Правда, до тех пор, пока не вспомню оборотную сторону этого процесса. Моя идеальная концепция сейчас – это большой производственный цех по конфетам, тортам, пирожным, выездным фуршетам и обучающим мастер-классам, ресторан премиум класса с приглашенным шефом и небольшое уютное кафе-кондитерская, работающая с 7 утра, со свежими круассанами, кондитеркой, сэндвичами и салатами, вином и мясом с собой домой на ужин.