Дарья лебедева
о том, как снимать игровое кино без диплома режиссера и ничего не бояться

На меня постоянно ругались преподаватели, потому что я сбегала с занятий, чтобы режиссировать студенческие мероприятия. Графику люблю до сих пор, но во мне совсем нет усидчивости, которая для этого необходима. Во время учебы меня кидало в разные стороны: я писала статьи, стихи, рисовала картины, фотографировала, даже организовала свою выставку. Но ничто из этого не могло меня удовлетворить. Я не чувствовала отдачи от этих занятий. Я заметила, что когда посетители выставки смотрели на мои картины, они не испытывали те же эмоции, которые испытывала я в процессе их создания, и из-за этого у меня возникало ощущение опустошения.

Тогда же я начала экспериментировать с видео форматом. Это был клип, в котором я сняла себя в роли художницы, потому что никого другого не было под рукой. История была такая: художница страдает в муках творчества, никак не может выразить себя. Наконец она пишет картину, и в это время начинается сильная гроза. В этом видео мне хотелось передать связь природы и творчества. Я включила этот клип на одном мероприятии, и поразилась тому, что люди, как мне показалось, испытывали тот же спектр чувств, что и я, когда его создавала: смятение, красоту, грацию. Тогда я поняла, что кино – это то, что я искала.

Мой первый сценарий выглядел очень смешно. Я даже не удосужилась прочитать правила, согласно которым он пишется. У меня получился скорее обычный рассказ. Я совсем ничего не знала о режиссуре. Мне казалось, что режиссер – это человек, который всех организует, дает всем задания и следит за тем, чтобы все выполнялось. Я побывала на одной съемочной площадке и заметила, что все подходили и спрашивали у режиссера, как и что нужно делать, и он всем отвечал. И я подумала, что хочу быть таким человеком, который дает ответы на все вопросы, и что у меня это получится.

Первый короткий метр я снимала по наитию на фотоаппарат. Мой дедушка, непрофессиональный актер, сыграл главную роль. Второй короткий метр снимался в Туапсе. Я нашла оператора и актеров и предложила им отправиться на море. Я долго работала и откладывала деньги, чтобы накопить 300 тысяч. Этого хватило на первые две короткометражки, причем актеры у меня работали за идею, а все деньги ушли на еду, аренду «пазиков», оплату дороги и тому подобное. Собрать команду для того, чтобы снять эти два коротких метра – не было проблемой. Когда я горю идеей, нужные люди всегда появляются.

Когда у меня на руках были эти 2 коротких метра, я поняла, что хочу показать их публике. Я пришла в кинотеатр города Иваново, чтобы предложить свои фильмы и их взяли! Зал на 500 человек был битком. Люди очень эмоционально реагировали на фильмы. В конце подходили меня обнимали. Я подумала тогда, какая классная работа, ты творишь, получаешь удовольствие, а потом тебя обнимают и говорят "спасибо". Тогда я еще не знала, что это лишь верхушка айсберга.

С опытом пришло понимание, что режиссер – это единственный человек на площадке, который отвечает за конечный результат и поэтому должен быть готовым к любым поворотам событий. Например, вы снимаете в горах, вдруг сходит лавина и накрывает пол съемочной группы. Все растеряются и не будут знать, что делать, и только режиссер скажет, "прекрасно, события меняются, теперь все происходит в лавине, ты выбираешься из-под снега и продолжаешь по тексту". У режиссера есть понимание того, как должен выглядеть финальный результат, в то время как любой другой участник видит мозаично, то есть, только свою часть.

После этих двух фильмов мне стало тесно в любительском кино. И я решила, что пришло время, чтобы открыть свою киностудию и заняться этим профессионально. Я долго искала того человека, который в меня поверит и найдет деньги для нашей студии, потому что два коротких метра – это очень мало. Сейчас у меня есть продюсер, и я очень ценю его. Зная все мои ошибки, он говорит, что у меня все получится, и поддерживает меня. Вместе с ним мы закупили хорошее немецкое оборудование, обустроили штаб-квартиру, наняли персонал, и стали снимать клипы и рекламу, чтобы не простаивали кадры. В начале я занималась и этим, но сейчас на мне только творческие проекты.

У нас был забавный момент на съемках. Когда мы начали монтировать, я поняла, что не хватает целого куска, и пришлось делать досъем. Уже было холодно, осень в разгаре, актера Д. Ендальцева привезли из Москвы на пол дня, собрали часть массовки. Мы в шапках стоим на съемочной площадке, актеры – в легкой одежде босиком на песке, Ендальцева трясет от холода. Но мы досняли. Без этого куска никак нельзя было.

На съемочной площадке массовку у нас кормил ОМОН. Опасное кино снимали всем городом. Шучу. Нам не хватало денег, поэтому г. Иваново (а именно в нем снималось все от первого до последнего кадра, и даже пустыня), помогал, кто чем мог. ОМОН полевую кухню свою предоставил, администрация города выделила туалеты. Все нас поддерживали. Эта сплоченность и поддержка сильно отличает съемку в небольших городах от съемок в Москве или Санкт-Петербурге, например.

Я не ставила перед собой задачу снять социальное кино. Моя задача как режиссера была рассказать историю, чтобы люди сопереживали, чтобы они плакали и смеялись. Просветительская миссия появилась сама собой. И это нормально. В мире столько проблем, которые делают нас несчастными. О них надо говорить, их надо замечать. И задача искусства не только развлекать, но и заставлять задумываться, размышлять. Я чувствую ответственность за каждую минуту, что снимаю. Кино мощный манипулятор, оно имеет колоссальное воздействие на людей. Некоторые фильмы на чуткую психику могут действовать разрушающе, не вдохновить, а вогнать в депрессию. Мои фильмы не будут никого вводить в такое состояние.

Для себя для первого фильма я ставлю планку – окупиться. То есть, заработать денег сейчас не цель, это все же первый фильм. Но уйти в минус тоже нельзя. Это плохо скажется на карьере, ты будешь не рентабельным режиссером. На короткий метр найти деньги, на мой взгляд, несложно: либо копи сам, если небольшие затраты, либо иди со своим проектом к тем людям, которых эта тема может тронуть, заинтересовать. Например, ты хочешь снимать про байкеров и нужно 300 тыс рублей, ты идешь к ним и говоришь, "скиньтесь по тысяче, бензин ваш и поехали снимать". Если ты снимаешь фильм, где действие происходит на молочной фабрике, приди на молочную фабрику и попроси денег. На полный метр найти деньги сложнее. Прежде всего надо пробовать получить государственную поддержку - это Фонд Кино и Министерство Культуры. Но это не так просто и есть много моментов, которые придется учитывать.

У меня нет любимых режиссеров, потому что я не хочу создавать себе кумиров. Например, я могу смотреть несколько дней подряд Ларса Фон Триера, восхищаться им и одновременно ругаться на его длинноты, или проглотить залпом несколько фильмов Ким Ки Дука, а на следующий день включить Нолана и так же визжать от восторга. Я не хочу выбирать кого-то одного, потому что не хочу копировать. По характеру мне ближе всего Кристофер Нолан. Мне нравится, что его фильмы понятны, при этом не банальны. Он всегда выбирает какую-то необычную тему и начинает в нее погружаться так глубоко, что ты не можешь выбраться из этого кино, оно тебя засасывает.

К сожалению, в России сейчас бум "продюсерского" кино. Я так называю картины, которые имеют своей целью собрать кассу. Например, сейчас не снимают комедии на десятилетия, потому что это долго, это надо написать хороший сценарий, надо потратить время, деньги, силы, собрать хорошую команду. Это мучительно. Проще и быстрее взять американский сюжет, наложить его скелет на стекло, скопировать, изменить имена, место действие и пару шуток, и пустить в прокат. Это быстро, весело и сразу приносит деньги. Я не осуждаю этих людей, они просто относятся к кино как к бизнесу. Такое есть в любых сферах. Например, есть художники, которые пишут картины днями и ночами слезами и потом, а есть те, кто свои шедевры создают за пару дней: тут линию провели, это распечатали, скопировали, приклеили и выдают это за гениальное творение. В каждом искусстве есть свои создатели и свои копировальщики.

Последний раз, когда я была на Берлинском кинофестивале, я попала на лекцию камер Arri. Они рассказывали о своей новой камере, которая снимает виртуальную реальность. Сейчас кино переплетается с компьютерными играми, переходит в виртуальную реальность. Но я думаю, что кино в классическом его формате останется всегда, потому что у каждого человека в конце концов есть простое желание прийти в кинотеатр и спокойно посмотреть историю без спец эффектов. Безусловно большая часть молодых режиссеров будет уходить в виртуальную реальность, будут пробовать что-то новое, и я тоже хочу, потому что это интересно. Технологические ноу-хау будут захватывать кинематограф, но это всегда будет наплывами, мы все равно будем возвращаться к классическому кино, без 3д очков и виртуальных шлемов. Нам просто будет хотеться кино в классическом понимании – эмоциональных историй, а не зрелищных аттракционов.

Я чувствую свою миссию и свое предназначение с 14 лет. Я четко помню этот день: иду от школы с портфелем среди пасущихся коров (я выросла в деревне в буквальном смысле этого слова), и думаю, почему я родилась именно здесь. У нас в поселке была фабрика, и туда шли работать те, кто плохо учился. Я тогда посмотрела на эту фабрику с ужасом и поняла, что рождена для того, чтобы сделать что-то большее, чем провести свою жизнь на фабрике. И очень остро ощутила в этот момент, что у меня не так много лет жизни на то, чтобы сделать это. Я считаю, что самое главное – это чувствовать призвание и радость от того, что ты делаешь. Не все хотят и не всем нужно становиться деятелями искусства и заниматься великими делами, иначе мир сойдет с ума. Но то, что люди должны жить и делать что-то по велению сердца, – это однозначно и только так. Если ты идешь против сердца, ты всю свою жизнь проведешь в слезах.